|
|
|
Эту оду довести до читателя в год ее возникновения
я не пытался. Не потому, что тема не была актуальной, а потому,
что волей тогдашних картинных органов запальчивый сочинитель
был опален опалой, - и не мог вещать ни о вещах, ни о чем другом.
Прошло почти 40 лет. Тема вещизма и антивещизма не устарела.
Рукописи не стареют. Рукописи не горят. Стареет и сгорает писатель,
если его не публикуют. Да простит меня читатель за высокопарность
- ни стареть, ни сгорать далее мне что-то не хочется. Я давно
постарел и обуглился, в отличие от моих "вещей". Поэтому
оставляю их в газете, надеясь на прежнюю благосклонность редакции
к освещению подробностей моего бытия.
ТОВАРИЩИ ВЕЩИ
1
О гарнитуры мебели чванной -
пуфы, серванты, - о господа!
О атрибуты неги диванной,
мне вас не надо сюда.
Мне вещи-шедевры -
не те, что роскошь,
предметы стяжательской дрожи, -
а те по душе мне,
что видом попроще -
те мне дороже.
Не гордостью - годностью,
год от года
со мною сживаться вещам навсегда.
Товарищи вещи, вам эта ода.
О, да!
2
Откладывая от зарплаты,
себе на покупки коплю.
Хорошая штука - палатка!
Я к лету ее куплю.Палатка!
Скорей бы попалась,
чтоб должное ей воздать!
Поставлю ее, как парус -
эх, благодать!
Возьму себе отпуск летом,
чтоб загореть, как черт!
Пусть будут дожди при этом,
пусть солнце вовсю печет,
- в палатке буду на озере
встречать голубой рассвет,
и в ней проживу до осени,
и после еще сто лет!
3
Ах, по-друж-ка - ав-то-руч-ка!
То в пиджаке, а то в руке,
и хочется писать покруче,
раскрыть искомое в строке.
Строка - последняя отрада.
Весь век строкой судьбу встречал.
Когда крепка - моя награда,
когда мелка - моя печаль.
Перо - пришло насущной вещью,
с моим путем свой путь свело,
Остроконечным, вечным, вещим -
живи, упорное перо!
4
Неброский, строгий -
стоит в углу четвероногий
надежный друг.
Вот - был распилен
сосновый ствол.
Собрали, сбили -
стал новый стол.
Ты - поле ровное,
ровнее плит,
отполированное,
что твой гранит!
О будней символ!
С твоей доски
взлететь бы - сильным -
стрелой строки!
5
Не сотвори себе кумира!
А мне, наверно, в мире нет
милее лиры. Но не лира
мой постоянный инструмент.
Твой добрый дар - удары клавиш,
строки скандированный гром.
Ты перещелкиваешь, правишь
то, что исчеркано пером.
Спешит корректная каретка,
звенит звонок в конце строки -
в колонку строит мой корректор
стучащей поступью стихи.
Твой стук, как девичья смешинка,
бодрит и радует в тиши.
Не умолкай, моя машинка, -
бей, барабан моей души!6
Не ковры вдоль стен,
не музей посуды.
Пусто!
Вместе с тем -
дом друзей повсюду:
здесь стеллажи,
как этажи.
Десятки томов
таит алфавит.
Десятки умов,
десятки орбит.
Мелькают недели,
метелят года,
неуловимы миги.
Будут при деле
со мною всегда
умные книги.
7
Добрый друг, ровный круг,
не сердись,
что кручу я тебя исступленно.
Продержись,
тонкий дырчатый диск,
ты - штурвал моего телефона.
Я к тебе обращаюсь стократ
с зашифрованной в цифрах молитвой,
о пробитый насквозь циферблат, -
мой барометр и компас магнитный!
И живу я, надеждой влеком, -
сотвори долгожданное чудо:
вешней ласточкою, ветерком
позвони мне - ты знаешь, откуда.
8
Каждую ночь я падаю в бездну.
Звонницей нового дня
будит полезный,
будит железный,
будит будильник меня.
И в воскресенье, и в понедельник,
все беспокойные дни -
звоном веселья,
бойкий будильник,
звоном весенним звени!
Кто не сторонник жестких режимов -
может, еще полежим?
Нет, - от звенящих пчелок-дрожинок
вскочишь проворней пружин!
Встанешь - ведь время
признано всеми!
Время - как жизни весы.
Помни, как дорого вовремя время!
Чаще смотри на часы!
Или ты просто бедный бездельник?
Солнце ж зовет нас в зенит!
Шумный будильник,
буйный будильник
бдительным звоном звенит.
9
Добрый вечер,
салют, моншер,
ясный светоч,
уют-торшер!
Яркой короной
горишь надо мной.
Светлоголовый,
ты - бог мой земной!
Рыжий подсолнух,
развей мой мрак, -
ты ж мой подсобник,
лучистый маяк!
Сам света полный,
меня ты зажег.
О светофор мой,
что ж свет твой так желт?
Я ж, озаренный,
рядом горю!
Дашь мне зеленый?
Дай, - говорю!
10
И загорается
в блеске - зеленый:
голос галактики,
здесь заземленный -
в громе разрядов,
в радости фраз -
светится рядом радиоглаз.
Люблю выходные:
свети, шкала!
Ловлю позывные
твои, Москва!
Тебе спасибо,
приемник славный.
Звучи, красивый -
свет семиламповый,
мой идеальный
души уют,
где индианки
В тиши поют.
В тебе - с людьми
мой каждый шаг,
и целый мир
в моих ушах.
11
Я вас поставлю к двери поближе.
Ждите, живые жар-птицы мои!
Снова пружинить вам, резвые, рыжие -
две струи, две колеи!
Снежный шелест - я его слышу.
Белое поле - нет ни межи.
Здравствуйте, лыжи!
Странствуйте, лыжи!
Взрежьте просторы, лыжи-ножи!
Гулко бегу я из дальнего детства,
только мелькают тысячи дней.
Годы! Никак не могу разглядеть вас.
Но, что ни год, то подъемы трудней.
Годы все выше. Финиш все ближе.
К спеху ли белый мне бугорок?
Как бы хотелось - слышите, лыжи? -
новых подъемов, горных дорог!
12
Добрый день,
товарищ из жести, -
дом друзей,
сходящихся вместе.
Скромный, удобный -
висит, независим,
маленький домик
для маминых писем.
А если в нем пусто,
как в темном окне,
то пасмурно-грустно
становится мне.
Доброй ночи,
товарищ ящик,
вахтер моей почты,
впередсмотрящий!
13
Если ты хочешь, двигаясь дальше,
плечи расправить прямей, -
вспомни свой давний, вида видавший
прочный армейский ремень.
Если вдруг стало в чем-то похуже,
временно нет перемен, -
шапку - поглубже, пряжку - потуже:
нервы подтянет ремень.
Пусть ты сегодня по уши штатский,
память былого - с тобой.
Путь тебе выпал песней солдатской,
собственной песней-судьбой.
Строгий ремень у тебя наготове.
Пой - без молитвы святой.
Пряжку - потуже, шапку - на брови,
чтоб не видать, что седой.
Годы развеют сумрак зловещий.
Сердце - подобно кремню...
Товарищи вещи, домашние, вещи,
отсалютуйте ремню!
|
|
|
