Поэтарх-анахорет

Юрий Грунин ведёт сегодня жизнь затворника. Это — к вопросам читателей о том, почему его не видно. Жезказганцы привыкли, пока мы печатали два с лишним года роман «Живая собака» видеть его вышагивающим по маршруту бульвар Космонавтов — проспект Мира. Он приносил в редакцию каждую неделю по главе, живое олицетворение знаменитого девиза «Ни дня без строчки!»

Дома, в обществе жены Анны Павловны и приехавшей из Томска дочери Юлии, Юрий Грунин принимал поздравления с девяностолетием. Посидели за столом. Юрий Васильевич то участвовал в общем разговоре, то уходил в себя и вдруг выдавал четверостишие в тему, чем-то его зацепившую. Вспомнилось его признание о том, как он пишет стихи: «Сочиняю постоянно — делаю вид, что смотрю телевизор, на самом деле — сочиняю стихи». Он по-прежнему в плену рифм.

— Юрий, один известный поэт-песенник, две недели искавший рифму к слову любовь, утверждал потом, что с ним рифмуются только: морковь, вновь и кровь...

— Свекровь! (Мгновенно выпаливает Грунин).

— Да ты в отличной поэтической форме!

— Я свою жизнь не представляю без творчества. Для меня творчество — это поиск звучных стихов, рифм, собственная тематика, прежде всего — лирическая: всё о себе. В плену я писал, чтобы спастись. Другие молились, я писал стихи. Сочинять начал рано, не умея ещё писать, с дошкольного возраста.

— Что-нибудь из детского прочти.

После чаю почитаю,
а сейчас — обложку,
мама, дай стаканчик чаю
и варенья ложку.

Была и дошкольная поэма, написанная в 7 лет.

В горах на острове Формоза
пещера есть глубокая.
В пещере, проливая слёзы, —
девица черноокая.

— Так вот, когда был начат цикл стихов, посвящённых женщинам. А кто главная женщина в жизни?

— Мать, моя мать. Вообще, мне кажется, мужчины-поэты вдохновляются женщинами с древнейших времён. В древнегреческой мифологии дочь Зевса и Мнемозины — Евтерпа считалась покровительницей лирической поэзии. Считаю, что мужчина и женщина делают друг друга идеальнее.

— Что для тебя семья?

— Семья — самое естественное состояние для любого человека. Это самые крепкие узы, которые есть у человека.
Моя семья — семь Я.

— Хотел бы что-то изменить в своей жизни?

— Не люблю сослагательного наклонения. У времени нет отсчёта назад. Я ничего не хочу изменить. Иначе не было бы моих многих стихов. Но если бы мог, сделал бы так, чтобы мои дочери жили ближе, рядом, чтобы я мог с ними постоянно общаться, советоваться.

— Что бы хотел пожелать себе?

— Пожить как можно дольше, у меня много ещё замыслов, вернуть бы зрение. И жить, наконец, без насилия над собой, без навязывания мне чужих идей.

— О полном собрании сочинений мечтаешь?

— У живого человека не может бть полного собрания сочинений.

— Юрий, наши пожелания в твой юбилей — здоровья тебе и новых стихов... твоим читателям-почитателям.

— Я не хочу, чтоб меня почитали, хочу, чтоб читали.

Нина БАРБУТЬКО.
Фото Полины КУЗНЕЦОВОЙ
и из архива редакции.

На главную